Дмитрий Маркович: оценка научных организаций не завершена

О результатах совместного заседания президиума Российской академии наук и научно-координационного совета ФАНО России «Науке в Сибири» рассказал главный ученый секретарь Сибирского отделения РАН член-корреспондент РАН Дмитрий Маркович Маркович.

— Основной темой заседания были результаты оценки уровня («рейтингования») научных организаций системы РАН — ФАНО. Сразу скажу, что процесс окончательно не завершен. Академик Валерий Анатольевич Рубаков докладывал о результатах возглавляемой им ведомственной комиссии, аккумулировавшей статистические данные, оценки экспертов и экспертных советов по референтным группам. Впереди еще два этапа: в январе 2018 года — подача и рассмотрение апелляций, согласование результатов с РАН, в феврале — принятие окончательных решений межведомственной комиссией.

Всего оценен уровень 493 исследовательских институтов и других научных организаций России. Первую категорию получили 130 из них. Это сильнейшие из сильнейших, лидеры в своих направлениях. Ко второй отнесены 230 — стабильные, успешные институты, с серьезными результатами, хорошим российским и международным сотрудничеством, которые академик В. Рубаков назвал основными генераторами научной продукции. По результатам апелляций часть из них может повысить свою категорию до первой.

Институты-лидеры сосредоточили в своих стенах почти половину всех исследователей. При этом в их число не входят федеральные исследовательские центры: они получили трехлетний, с момента организации, иммунитет на рейтингование. Научные организации первой категории сильно выделяются по статистическим параметрам. Так, за пять лет на одного сотрудника там приходится 34,2 публикации в изданиях, индексируемых в базе Web of Science, тогда как во второй категории — 14,6, а в третьей — только 2,5. Не менее заметен отрыв в таких показателях, как участие иностранных ученых и организация международных конференций. Разумеется, это классическая «средняя температура по больнице» без учета какой-либо специфики: профиля научной организации, ее тематик, географического расположения и тому подобного.

Наконец, в третью категорию вошли 133 организации — те, которые признаны отстающими и могут быть реорганизованы тем или иным образом. В отличие от второй категории, они не могут выступать с апелляциями, но их перспективы станут рассматривать в индивидуальном порядке, с учетом региональных особенностей. Понятно, что такие институты могут не стоять на переднем крае науки, но играть где-то на периферии важную культурно-образовательную роль. Не менее важен профиль института: более 50 % учреждений аграрной науки получили третью категорию, во многом по причине крайне низкой публикационной активности. Как отметил Валерий Рубаков, «существенная часть организаций сельскохозяйственного профиля не соответствует обычному представлению о научной организации, особенно в области растениеводства, селекции. К ним нужен особый подход». Региональные научные центры — такие как Иркутский, Бурятский и т.д. — рассматривались формально на тех же основаниях, что и институты. Но фактически они в основном выполняют научно-организационые функции, поэтому РАН и ФАНО следует совместно определить статус каждого центра, особые правила управления и оценки их уровня.

Основные выводы при обсуждении доклада академика В. Рубакова были следующими. РАН совместно с ФАНО могут и должны инициировать подготовку программ развития научных организаций (причем не только первой категории!), восстановить в полном объеме аспирантуру в институтах РАН — ФАНО, а также совместно с Минобрнауки, МГУ и СПбГУ разработать программу интеграции с университетами, развивать жилищные программы для молодых ученых. Меры по развитию необходимо также разработать для научных учреждений, поставленных правилами рейтингования в проигрышное положение: как уже сказано, аграрных, а также медицинского профиля со своими клиниками.